Тренту Резнору — создателю и до 2016 года единственному участнику культовой группы Nine Inch Nails — 17 мая исполнилось 60 лет. В последние годы аудитория, которая не привыкла слушать его тяжелую и изобретательную музыку, хорошо узнала его музыкальный почерк по кино: вместе с Аттикусом Россом он написал несколько саундтреков, уже ставших классическими (например, музыку к «Социальной сети» Дэвида Финчера или недавним «Претендентам» Луки Гуаданьино с Зендеей). По просьбе «Медузы» музыкальный критик Лев Ганкин рассказывает об успешной карьере этого одиночки, который, сам того не ожидая, воплотил в жизнь типичную американскую мечту.

«Сказал fist fuck
и взял „Грэмми“» — такую фразу Трент Резнор в свое время предложил поместить на свое надгробие. Речь шла о композиции «Wish»
, с которой Резнор — основатель и бессменный лидер проекта Nine Inch Nails — получил статуэтку в хеви-металлической категории на церемонии 1993 года, обойдя Megadeth, Ministry и Soundgarden.
Это далеко не последняя престижная награда в его резюме: в 2011 году Киноакадемия наградила его «Оскаром» за звуковую дорожку к «Социальной сети» Дэвида Финчера — фактически за первый же саундтрек, который Резнор (вместе с коллегой Аттикусом Россом) создал в качестве композитора. Музыкант удивительным образом по сей день добивается успеха практически во всем, за что бы он ни брался, вплоть до продюсерских работ — например, несколько лет назад Резнор и Росс придумали впечатляющую новую идентичность поп-певице Холзи. 

Wish
Nine Inch Nails — Topic
«Я стремлюсь бросать вызов общепринятому», — обронил он в интервью изданию Boston Globe в 1994-м: вполне ожидаемый девиз для человека, выдвинувшегося на первый план в эпоху так называемой альтернативной музыки. Резнор — примерный ровесник Курта Кобейна и Билли Коргана, Эдди Веддера и Криса Корнелла; важной вехой в истории Nine Inch Nails стало выступление на передвижном «альтернативном» рок-фестивале Lollapalooza, главном смотре соответствующего сообщества. В этой связи вывод, который напрашивается к 60-летию музыканта, может показаться парадоксальным — и тем не менее он неоспорим: Трент Резнор — живое воплощение американской мечты, то есть магистрального концепта заокеанского идеологического мейнстрима.
Выросший в заштатном городке Мерсер, штат Пенсильвания, он всего добился сам — выступлений на крупнейших сценах, суперзвездного статуса, всевозможных наград и премий. 
Фестиваль «Вудсток» 1994 года, выступление Nine Inch Nails
Brian Rasic / Getty Images

Дэвид Боуи и Трент Резнор во время съемок клипа Дэвида Боуи на песню «Iʼm Afraid of Americans». Нью-Йорк, 6 октября 1997 года
Ke.Mazur / WireImage / Getty Images



Сам — в том числе в значении «один»: для живых выступлений Nine Inch Nails собирали разнообразные живые составы, но в студии Резнор, как правило, работал в гордом одиночестве (по крайней мере до 2016 года, когда в проект официально приняли Аттикуса Росса).
По-своему это было логично. Работы Nine Inch Nails XX века, ныне признаваемые классическими, манифестировали крайний авторский солипсизм: и дебютная пластинка «Pretty Hate Machine», и в еще большей степени прорывной альбом «The Downward Spiral» (второе место в американском чарте, более трех с половиной миллионов проданных экземпляров) были посвящены почти по-прустовски подробному документированию внутреннего мира Резнора или его лирического героя. При таких вводных странно было бы делиться сочинительскими полномочиями — и, наоборот, совершенно естественно сосредоточить все в собственных руках, благо и обстановка к тому располагала.
Устроившись мальчиком на побегушках в звукозаписывающую студию в Кливленде, Резнор в неурочные часы получил прямой доступ к ее оборудованию и научился ловко управляться с разнообразными музыкальными инструментами и прочей студийной техникой. Демозаписи песен с «Pretty Hate Machine» (1989) — от энергичной «Head Like a Hole» до душераздирающей «Something I Can Never Have» — были рождены как раз в процессе этих бессонных ночных сессий; в похожем режиме, пусть уже и на своей, а не казенной территории, Трент Резнор будет работать над музыкой и дальше.


Nine Inch Nails
Из инструментов дольше всего ему не давались барабаны — впрочем, ничего страшного: живые ударные в любом случае появлялись в песнях Nine Inch Nails нерегулярно. В слушательскую диету Резнора с подросткового возраста входило немало электронной поп-музыки, основанной на холодном, отстраненном бите драм-машин — от Kraftwerk до Depeche Mode и от Гэри Ньюмена до британского эзотерического подполья: Throbbing Gristle, Cabaret Voltaire, Coil.
Сумрачную эстетику последних именно записи Nine Inch Nails внезапно вывели в мейнстрим — а Питер «Слизи» Кристофферсон из Coil сделался, помимо прочего, режиссером пугающих клипов на резноровские композиции, иногда приближавшихся к эстетике снафф-видео. Некоторые из них запрещались к ротации на MTV, что добавляло проекту скандальной славы, но смысл, кажется, был в другом — в осознанной радикализации экспрессии, в попытке выхода за границы приемлемости. Для раннего Резнора это было важной идеей, и он реализовывал ее множеством разных способов. 
Трент Резнор из Nine Inch Nails выступает на Пекинском поп-фестивале в 2007 году
Chien-min Chung / Getty Images
Например — учиняя беспорядки на сцене во время концертов. Или осваивая вдобавок к электронике колюще-режущие индустриально-металлические гитары («Wish» не случайно премировали на церемонии «Грэмми» именно в «тяжелой» номинации). Как рассказывал музыкант, в электрической гитаре его привлекала в том числе ее заведомая непредсказуемость: синтезаторы и драм-машины беспрекословно слушаются того, кто ими оперирует, а гитара нет-нет да и выдаст в колонки уродливый шум электрического фидбэка, не говоря о том, что можно случайно задеть лишнюю струну и получить непреднамеренный диссонанс.
Мини-альбом «Broken» (1992) и полноформатная пластинка «The Downward Spiral» (1994), смакующая тему душевного кризиса и саморазрушения, построены на хрупком балансе между строгой упорядоченностью электроники и почти неконтролируемым абстрактным экспрессионизмом вокальных и гитарных партий: их визуальным образом могли бы стать произведения двух главных американских художников XX века — Марка Ротко и Джексона Поллока, — наложенные трафаретом друг на дружку.
В 1999-м Трент Резнор вынесет слово «хрупкий», «The Fragile», в заголовок своего самого амбициозного на тот момент релиза — двойной пластинки более чем полуторачасовой продолжительности. «Хрупкий» — значит нестабильный, зыбкий, непрочный: именно такой образ на самом деле проецировали в мир и более ранние записи Nine Inch Nails. На бумаге альбом «Pretty Hate Machine» был о ненависти к миру вокруг, а «The Downward Spiral» — к самому себе, но истоки этих реакций, вероятнее всего, коренились в психологической нестабильности автора (который вынужден был делать долгие перерывы между записями, борясь и с творческим ступором, и с разного рода опасными аддикциями). Именно эту нестабильность символизировали, среди прочего, многие сугубо музыкальные решения резноровских песен: от причудливой, алогичной гармонии в «Hurt» до спотыкающегося ритма в «March of the Pigs».

Hurt
Nine Inch Nails — Topic
Разумеется, он был в этом не одинок: «альтернативная» эпоха рубежа 1980–90-х вообще выдвинула на передний план мятущегося, обуреваемого страстями романтического героя — взамен самоуверенной звезде времен господства стадионного рока и хэйр-метала.
Однако Резнор выделялся на общем фоне тем, что как заправский студийный гик талантливо работал не только с мелодией, гармонией или ритмом своих песен, но и с саундскейпом — с их звуковой средой. Любой альбом Nine Inch Nails — это прежде всего маленький продюсерский шедевр: каждому шепоту и скрежету, каждому шороху и скрипу здесь уделено повышенное внимание. Программирование ударных — почти как у фоли
-артистов из кино, имитирующих, скажем, стук шагов по паркету с помощью таза и мокрой тряпки; это не просто загнанные в драм-машину семплы чьей-то игры, но особые составные тембры, тщательно сконструированные из целого набора исходников. Каждая вокальная партия — со специально выбранным под нее плагином; каждый гитарный рифф — со своим уровнем «перегруза» и компрессии. 
Слева направо: музыканты Алессандро Кортини, Линдси Бакингем (из Fleetwood Mac), Трент Резнор, Илан Рубин и Робин Финк на выступлении во время 56-й церемонии вручения премии «Грэмми». 2014 год
Kevork Djansezian / Getty Images
То есть Резнор не только подарил индустриальному року выразительного героя в своем лице — но и сделал все для того, чтобы мы сопереживали каждому его чувству, каждому хрупкому движению его души. А заодно и борьбе артиста с большим бизнесом, которая стала одним из лейтмотивов его карьеры.
Вскоре после выхода «Pretty Hate Machine» музыкант вступил в конфликт с первым лейблом (TVT Records), стремившимся ограничить его творческие порывы. В 2000-е под раздачу попал и мейджор Universal, установивший, по мнению Резнора, слишком высокую отпускную цену на альбом Nine Inch Nails «Year Zero» (2007) — артист прямо на концертах агитировал публику «красть» его музыку, а также дарить и переписывать ее друзьям.
С аудиторией он, напротив, всегда взаимодействовал подчеркнуто тепло и изобретательно: тот же альбом «Year Zero» вышел в комплекте со своеобразной детективной игрой, в которой могли принять участие все желающие. Другую пластинку, «The Slip» (2008), Резнор и вовсе выложил в интернет для бесплатного скачивания, а еще делился с фанатами мультитреками собственных композиций — чтобы те могли свободно записывать на них ремиксы (фанаты в целом отвечали музыканту взаимностью, хотя со стороны их отношения не всегда выглядели здоровыми: так, когда у Резнора умерла собака, журналисты спросили у посетителей концерта Nine Inch Nails, как они к этому относятся, и некоторые сказали — положительно, ведь Тренту так идет печаль).
Эти маркетинговые практики, опять же, были вполне в духе времени — Radiohead примерно тогда же взялись распространять свой альбом «In Rainbows» по принципу name your price. Тем не менее они свидетельствовали о внимании Трента Резнора в том числе к разного рода экстрамузыкальным вопросам — иначе говоря, о том, что профессия музыканта не ограничивалась для него сочинением и исполнением песен.
Вкупе с живым интересом к конструированию звуковой среды, или атмосферы своих записей — а не только к написанию мелодий и гармонических прогрессий — это естественным образом привело артиста в кинематограф. 


DarthSoundtrack
Первые резноровские опыты на границе звуковых и визуальных медиа относятся еще к 1990-м, когда он поучаствовал, в частности, в создании саундтрека к «Шоссе в никуда» Дэвида Линча (и даже пытался пропихнуть в картину музыку своих любимцев Coil — но столкнулся с сопротивлением режиссера). Та лента — в сущности, тоже посвященная хрупкости и ненадежности человеческой психики — хорошо соответствовала образному ряду музыки Nine Inch Nails, и то же можно сказать о фильмах другого Дэвида, Финчера, с которым Резнор стал регулярно сотрудничать начиная с «Социальной сети» 2010 года.
Снимая «Девушку с татуировкой дракона», Финчер просил у Резнора и Аттикуса Росса сочинения, «от которых зрителям должно стать холодно», а работая над «Исчезнувшей», предлагал им написать нечто в духе фоновой музыки на приеме у мануального терапевта — расслабляющий саундтрек, слыша который ты тем не менее понимаешь, что скоро тебе станет больно.
Ни то, ни другое не составило для Трента Резнора труда — ведь и творчество Nine Inch Nails имело в виду вызвать у слушателей реакцию, выходящую за пределы сугубо эстетической оценки. Молотящие индустриальные биты, злой крикливый вокал, ледяной холод синтезаторов, даже пресловутый случайный гул гитарного фидбэка — все это провоцировало в том числе физиологический отклик: заставляло нахмуриться, поежиться или разрыдаться. Правда, киномузыка его авторства — как и некоторые поздние записи Nine Inch Nails, в частности шестичастный опус «Ghosts» (2008–2020) — формально мало чем напоминает тот же альбом «The Downward Spiral». Зачастую это произведения в жанре разреженного эмбиента — медленно плывущие по нашему слуховому диапазону звуковые панорамы. 
Аттикус Росс и Трент Резнор получают «Золотой глобус» за лучший оригинальный саундтрек к фильму «Претенденты». 2025 год
Sonja Flemming / CBS / Getty Images
Однако принципы Резнора и тут остаются скорее неизменными: в конце концов, уже в альбоме «The Fragile» он продемонстрировал, что способен обходиться без голоса (и, следовательно, без стихотворного текста) для того, чтобы транслировать в музыке то или иное безошибочно считываемое эмоциональное содержание. Он по-прежнему ценит хрупкость, зыбкость, непостоянство, звуковыми символами которых теперь могут выступать прозрачные, порой словно грозящие развоплотиться звуковые объемы.
Он все еще балансирует между живым и электронным звучанием, с их принципиально разными импликациями, отказываясь делать между ними выбор. Для него и сегодня важнее всего — саундскейп, звуковая среда записи: свежие Nine Inch Nails (а также саундтреки Резнора и Росса к фильмам) бывают весьма изобретательно написаны, но еще изобретательнее спродюсированы.
Наконец, Трент Резнор и на рубеже шестидесятилетия способен «бросать вызов общепринятому». Прошлогодний саундтрек к «Претендентам» Луки Гуаданьино с его навязчивым техно-битом и атмосферой клубной электроники эпохи рейва — неочевидное и впечатляющее решение для фильма о теннисе. А другие его записи по сей день периодически всплывают в самых неожиданных контекстах: трек из серии «Ghosts» лег в основу одного из главных хитов 2010-х — кантри-рэп-композиции «Old Town Road» артиста Lil Nas X.